Монополия

17.06.2006 в статье «Что происходит», рассматривая феномен путинистики, я заметил, что российская власть жалует собственность приближенным тайным "государственным людям" в надежде, что они составят основу и опору диктатуры буржуазного класса.

19.06.2006 в ИноСМИ.Ru вышла статья «Назад в бизнес», в которой освещаются "Новые исследования Елены Кокориной о политической системе Путина". Она фактически повторяет в примерах то, о чем я сказал раньше.

Лидеры российской промышленности, выстроившиеся на прошлой неделе в Санкт-Петербурге в шеренги под знаменами своих компаний, выглядели совсем как солдаты, стоящие по стойке "смирно" при появлении командира. Некоторые из них пролетели тысячи километров, чтобы занять свое место в парадном расчете.

Инвестиционный форум, состоявшийся в родном городе Путина за месяц до того, как там должны собраться на саммит "Группы восьми" лидеры промышленно развитых стран, был призван стать демонстрацией экономического возрождения России. Капитаны индустрии источали уверенность, порожденную ценой в 70 долларов за баррель нефти и экономическим подъемом, ставшим результатом таких высоких цен. Намек был вполне понятен: Россия вернулась, и она намерена активно использовать свои природные ресурсы в качестве инструментов восстановления влияния на мировой арене.

Такую уверенность невозможно было представить себе еще восемь лет назад, когда страна, все еще находившаяся в родовых муках постсоветской трансформации, оказалась неспособной к выплате своего долга в 40 миллиардов долларов и погрузилась в финансовый кризис.

Однако форум также продемонстрировал новый экономический порядок в России. Почетные места на нем достались компаниям-гигантам, находящимся под контролем государства: производителю природного газа "Газпрому", размер капитализации которого составляет 225 миллиардов долларов (больше, чем у "Wal-Mart" или "Royal Dutch Shell"), нефтяной компании "Роснефть", которая в ближайшее время должна начать первую открытую подписку на свои акции в размере 10 миллиардов долларов, и "Российским железным дорогам", также планирующим IPO ряда своих подразделений.

Директора этих компаний тесно связаны с президентом. Глава "Газпрома" Алексей Миллер в 90-е годы работал с Путиным в мэрии Санкт-Петербурга. Там же трудились Дмитрий Медведев, совмещающий должность первого заместителя премьер-министра и председателя совета директоров "Газпрома", и Игорь Сечин, являющийся заместителем главы президентской администрации и председателем совета директоров "Роснефти". В тот же период времени возникли тесные отношения Путина с руководителем "Российских железных дорог" Дмитрием Якуниным.

Все эти люди составляют сеть соратников Путина - либо коллег по работе в северной столице России, либо коллег-офицеров по КГБ, тихо пришедших в бизнес и занявших доминирующие позиции в тех секторах, которые контролируются государством. Довольно часто эти люди несут двойную ношу, будучи назначенными министрами правительства или высокопоставленными кремлевскими руководителями. Вместе они составляют этакий "квазисовет" управляющих компании под названием "Россия Инкорпорейтед". В эту компанию входят наиболее ценные активы не только нефтегазовой отрасли, но и других доходных секторов: атомной энергетики, добычи алмазов, металлургии, вооружений, авиации и транспорта.

Доминирующая сила России - это уже не олигархи эпохи Бориса Ельцина, проторившие свою дорогу к богатству в период темных постсоветских приватизационных сделок, а затем сделавшие ставку на политическую власть. Соратники Путина сформировали новый брачный союз экономической и политической власти. По словам либерального бывшего премьер-министра страны Бориса Немцова, если к этому прибавить возрожденный контроль государства над большей частью средств массовой информации, то данная группа обладает всеми ресурсами, которыми располагала старая олигархия.
"Олигархи 90-х годов перестали быть олигархами, они вновь стали просто бизнесменами, - говорит Немцов. - Теперь у нас олигархия чекистов".

Когда в марте 2000 года Путин сменил в президентском кресле Ельцина, его цель заключалась в восстановлении контроля Кремля над хаотичным, испытывающим нехватку средств государством, в котором господствовали крупные бизнесмены, имевшие достаточно власти и влияния, чтобы формировать законодательство в угоду собственным интересам. Благодаря схеме 1995 года "кредиты в обмен на акции", по которой ряд олигархов ссудил средства бюджету в обмен на собственность самых ценных неприватизированных компаний, и финансированию предвыборной кампании Ельцина в 1996 году, эти бизнесмены установили свое влияние на тогдашнего президента.

Помогая Путину прийти к власти, они ожидали, что сохранят свой контроль и над ним. Однако Путин, наглядно продемонстрировав, что он может сделать с олигархами на примере ряда их собратьев, эффективно подрезал крылья остальным. После столкновения с президентом двое из них - Борис Березовский и Владимир Гусинский - бежали в 2000 году за границу, когда им были предъявлены обвинения в мошенничестве.

Когда три года спустя по обвинению в мошенничестве был арестован владелец ЮКОСа Михаил Ходорковский, а его нефтяной компании предъявили иск на 28 миллиардов долларов по налоговой задолженности, это казалось продолжением все того же процесса. Ходорковский демонстрировал собственные политические амбиции и финансировал оппозиционные партии. Однако такие действия не просто открыли новую главу в укреплении власти Кремля. Они стали началом процесса перераспределения собственности, и этот процесс по сей день преследует российскую экономику.

Президент не "ликвидировал олигархов как класс", хотя как-то пообещал это сделать. Трое из "большой семерки" 90-х годов все еще остаются при деле. Рядом с капитанами государственного бизнеса на прошлой неделе в Санкт-Петербурге присутствовали руководители частных компаний, таких как энергетическая группа "Лукойл" и алюминиевый гигант "Русал".

Но Путину удалось добиться от частных бизнесменов лояльности и уступчивости. Дело ЮКОСа научило их тому, что они могут владеть собственностью только пока это разрешает Кремль, а любое их вмешательство в политику грозит бедой. Когда одного из олигархов эпохи 90-х спросили о том, давно ли он встречался с бывшим премьер-министром Михаилом Касьяновым, превратившимся в антикремлевского кандидата в президенты, того даже передернуло.
"Вы с ума сошли? Встречаться сегодня с Касьяновым - это то же самое, что в 70-е годы встретиться с директором ЦРУ", - сказал он.

По мере упадка олигархов ельцинской эпохи происходило нарождение "государственных" олигархов. Одна из причин этого - пристрастие Путина к использованию своих старых и надежных знакомых или бывших коллег по КГБ во всех его усилиях по восстановлению мощи государства. Он укомплектовал этими людьми президентскую администрацию и правительство, а в свой второй срок нахождения у власти все чаще отдает им функции руководителей-контролеров в государственном бизнесе.

Это пока еще малоизвестная политика использования государственного бизнеса в целях восстановления контроля Кремля над стратегически важными объектами собственности. Иногда она представляет собой ренационализацию собственности, приватизированной по схеме "деньги в обмен на акции". Примером этого может служить покупка "Роснефтью" главного добывающего подразделения ЮКОСа в 2004 году, или приобретение "Газпромом" "Сибнефти" у живущего в Великобритании Романа Абрамовича. В других случаях происходит перегруппировка государственной собственности, когда создаются общенациональные компании-лидеры в сфере воздушных перевозок, авиации или атомной энергетики.

Бывший экономический советник Путина, а ныне критик политики Кремля Андрей Илларионов говорит о том, что правящий аппарат России превратился в своего рода корпорацию. "Главным стимулом для члена корпорации является перспектива того, что его поставят во главе контролируемой государством компании. Размер финансовых потоков этой компании - это наиболее точный показатель места, занимаемого таким человеком в корпоративной иерархии", - говорит он.

С другой стороны, главный претендент на место преемника Путина Медведев заявляет "Financial Times": "Я не думаю, что мы становимся свидетелями существенного увеличения государственного участия в бизнесе".
"Действительно, в ряде случаев ... государственные компании наращивают свое присутствие. Прежде всего, речь идет об энергетическом секторе. Но ... и здесь мы говорим не о национализации, а о покупке соответствующих активов на рыночных условиях".

Представитель пресс-службы президента Дмитрий Песков заявляет о своем "категорическом несогласии" с тем, что в России сформировалась новая олигархия. Вместе с тем, он не скрывает тот факт, что многие высокопоставленные руководители и соратники Путина занимают важные посты в государственных компаниях. По его словам, эти люди на полном основании представляют интересы государства. "Они не бизнесмены, они не участвуют в оперативном управлении компаниями", - заявляет Песков.

Что касается таких руководителей, как Миллер из "Газпрома" или Якунин из РЖД, то, по его словам, и в Европе, и в Северной Америке крупными компаниями часто руководят люди, лично знакомые с лидерами этих государств. "Газ и железные дороги - это вопрос жизни и смерти для такой огромной страны, как Россия, - говорит Песков, - и то, является или нет Якунин другом президента, мало что значит. Важно то, хороший он управляющий или нет".

Однако анализ, проведенный Financial Times, показал, что российский бюрократический аппарат и бизнес очень тесно переплетены. 11 сотрудников президентской администрации являлись председателями шести и директорами двенадцати государственных компаний. 15 высокопоставленных государственных чиновников являлись председателями правлений шести и членами правлений двадцати четырех компаний. Ни в одной другой стране "большой восьмерки" министры и высокопоставленные помощники главы государства или правительства не занимают посты в советах директоров государственных компаний.

Государство стало также крупным игроком на поле слияний и поглощений. По данным KPMG, лишь две сделки - увеличение доли государства в "Газпроме" с 38 до 51 процента и покупка "Газпромом" "Сибнефти", составили суммарно 20,21 миллиарда долларов, или половину всего объема слияний и поглощений в России за прошлый год. Цифры Европейского банка реконструкции и развития показывают, что в прошедшем году доля государственного сектора в экономике страны увеличилась с 30 до 35 процентов.

Как и подъем олигархов в эпоху 90-х годов, усиление роли государственного бизнеса и его директоров имеет важные последствия. Оно не означает возврата к системе централизованного планирования советских времен. Кремль принял систему рынка. Это демонстрирует запланированная открытая подписка на акции "Роснефти", а также решение Кремля о снятии барьеров на покупку иностранными инвесторами 49 процентов акций "Газпрома", находящихся не в собственности государства. Однако новая модель - это все же гораздо более управляемый капитализм.
Возьмем авиацию. Как отмечает главный стратег "Альфа-Банка" (им владеет Михаил Фридман, еще один олигарх образца 90-х) Крис Уифер (Chris Weafer), в целях воссоздания общенациональной компании-перевозчика, "Аэрофлот" вновь объединяется с несколькими региональными авиалиниями, отрезанными от него в 90-е годы.

Вместо того, чтобы заменять свой стареющий флот на "боинги" или "аэробусы", "Аэрофлот" может начать закупки у Объединенной авиационной корпорации - общенационального гиганта, находящегося в настоящее время в процессе формирования. ОАК, в свою очередь, будет покупать запасные части у ВСМПО-АВИСМА, мирового лидера в производстве титана, который также, похоже, попадет под контроль государства. Добавьте сюда перспективу того, что огромные доходы от продажи российской нефти, находящиеся сегодня в российском "стабилизационном фонде" размером в 60 миллиардов долларов, пойдут на перестройку разрушающихся аэропортов, - и образ государственного капитализма обретает довольно четкие очертания.

В таком подходе есть определенный риск. Во всем мире государственная собственность действует менее эффективно, чем частная. Вместо того, чтобы сосредоточить внимание на тех отраслях, в которых Россия имеет реальное глобальное преимущество, государство может оказаться в роли доктора, пытающегося спасти старых и хилых динозавров.

Государственные компании также стремятся использовать податливую судебную систему и налоговую полицию, чтобы оказывать давление на компании, избранные в качестве мишеней. Один известный бизнесмен говорит о том, что некоторые чиновники видят себя в роли Робин Гудов, отбирающих богатства у "денежных мешков" частного бизнеса. По его словам, это еще хуже, чем середина 90-х годов, когда бизнесмены платили судам деньги для вынесения определенных решений в свою пользу. "В то время каждый знал, что то, что они делают - это плохо. А теперь судьи полагают, что поступают правильно, отдавая в спорах преимущество государственным интересам". Существует также и другая опасность: государственные менеджеры со связями вполне могут добиваться преимуществ для собственных компаний, что явно вредит конкуренции. Тот же известный бизнесмен предупреждает, что усиление роли государства "убивает частную инициативу".

По его словам, бизнесмен, не могущий рассчитывать на приказы и распоряжения государства, всегда изобретет то, что нужно рынку. "Но если государство начнет отдавать приказы и раздавать деньги, люди станут думать о лоббировании своих интересов в том или ином государственном проекте. А для этого понадобятся не предпринимательские навыки, а навыки лоббиста".

Государственные компании могут просто попытаться выбрать для себя наиболее привлекательные объекты собственности. Одним из примеров этого является преследование частной компании по производству титана ВСМПО-АВИСМА со стороны государственного предприятия по экспорту вооружений "Рособоронэкспорт". Возглавляет это предприятие давний друг Путина Сергей Чемезов. Эта же компания в прошлом году взяла под свой контроль производителя автомашин "Лада" компанию "АвтоВАЗ". Она выступает в роли бульдозера, прокладывающего дорогу новому государственному капитализму.

Российский Союз Промышленников и Предпринимателей, являющийся промышленным лобби страны, поднял тревогу в связи с неспособностью государства защитить права собственника. В апреле он опубликовал исследование, в котором делается вывод о том, что российская экономическая модель была наиболее выгодна и благоприятна для инвестиций в 2002-2003 годах, то есть до зарождения государственного капитализма. В исследовании отмечается, что если бы такая атмосфера сохранилась, в стране произошел бы настоящий инвестиционный бум, который привел бы к росту промышленного производства. В таких условиях темпы роста экономики почти в два раза могли преввзойти показатели прошлого года в 6,4 процента. В спор вступают даже министры. Либеральный министр экономики Герман Греф предупредил недавно, что огромное количество сделок означает неспособность государства "следить за государственными фирмами, которые ведут захват рыночной собственности".

Но является ли такой захват результатом идеологии под лозунгом "нет ничего лучше контроля государства", или это лишь попытки руководящих чиновников наполнить собственные карманы? Сам Путин отрицает, что высокопоставленные руководители, находящиеся во главе государственных компаний, занимаются личным обогащением. Его сторонники утверждают, что Путин поставил на руководящие посты в таких компаниях своих надежных союзников отчасти для того, чтобы побороть коррупцию. Заметным примером этого является Миллер, которому удалось вернуть активы "Газпрома" стоимостью в 1 миллиард долларов. Эти активы были тайно выведены из-под контроля компании ее руководством в ельцинскую эпоху.

Бывший премьер-министр Егор Гайдар, возглавлявший посткоммунистические реформы российской экономики, говорит о том, что государственный контроль порождает коррупцию. "Когда вы собственник компании, вы не станете ее обманывать, - говорит он, - но когда это не ваши деньги, а деньги государства, то, будучи менеджером, вы внезапно обнаруживаете кучу хороших друзей и родственников, способных поживиться за счет этих средств".

Некоторые аналитики утверждают, что этот процесс может зайти еще дальше: государственные управляющие могут стать владельцами за счет эмиссии новых акций или за счет частичной приватизации, которая даст им возможность для покупки ценных бумаг.

Большинство аналитиков согласно с тем, что Путин был прав, уничтожив влияние олигархов 90-х годов, которое извращало принципы конкуренции и деформировало развитие капитализма в России. Однако вместо того, чтобы разделить интересы политики и бизнеса в стабильной государственной системе, где господствует закон, он создал новый класс бизнесменов с политическими связями.

Россия рискует попасть в порочный круг перераспределения собственности и мутирующей олигархии. Для сохранения своей собственности люди, получившие при Путине выгоды, будут готовы пойти на все, лишь бы обеспечить в 2008 году продвижение к власти его избранного преемника.

Новые исследования Елены Кокориной о политической системе Путина - "Россия возрождающаяся", часть 2 (Part 2 of Russia Resurgent), будут опубликованы на следующей неделе.

Я нашел в путинистике империализм, финансово-промышленное хищничество, выражающееся порабощением государств посредством скупки средств производства, земли, банков. Так действует мир капитала, ревнителем которого является Путин.

Экономика капитализма базируется на понятии монополии, диалектика которой раскрыта мной на этом сайте. Путинисты пытаются подрядить диалектику монополии на службу господствующему классу, принудить массы к послушанию теологии Ильина и Солженицына, к поповщине, к духовному рабству.

Усвоив лишь момент освещенной мной диалектики, г-н Путин принуждает государство служить российским капиталистам. Но историю не проведешь. Диалектика только тогда истинна, когда она научна, а научна лишь тогда, когда понятие соответствует реальности. Идея есть истина.

Истинно только государство абсолютной идеи – коммунистическое общество

Путинистика шита белыми нитками, а ее притча о «русской идее» расползается по швам под натиском жизни, не позволяющей портным "белой кости" сшить выкроенное по западным и монархическим лекалам буржуазное государство. Даже если ненависть Путина к коммунизму лежит в плоскости его семейного сословного архива, поскольку ельцинисты подбирали на должность президента деятеля с соответствующим классовым составом политической крови, это никак не отсрочит его трагического поражения в исторической перспективе.

Сравнивая мышление Гегеля и Ленина с мышлением Путина и Ельцина, сопоставляешь в различии истинное мышление гения и неистинное представление обывателя, научное понятие разума и дилетантство рассудка.

«Концентрация производства; монополии, вырастающие из нее; слияние или сращивание банков с промышленностью - история возникновения финансового капитала и содержание этого понятия». Ленин. 27, 44

«Экономически империализм (или "эпоха"финансового капитала, дело не в слове) есть высшая ступень развития капитализма, именно такая, когда производство стало настолько крупным и крупнейшим, что свободу конкуренции сменяет монополия. В этом экономическая сущность империализма. Монополия проявляется и в трестах, синдикатах и пр., и в всесилии гигантских банков, и в скупке сырья и пр., и в концентрации банкового капитала и т. д. В экономической монополии – все дело». Ленин. 30,93

«Общее распределение средств производства», – вот что растет, с формальной стороны дела, из современных банков, которые, в числе каких-нибудь трех – шести крупнейших банков Франции, шести – восьми в Германии, распоряжаются миллиардами и миллиардами. Но по содержанию своему это распределение средств производства совсем не "общее", а частное, т. е. сообразованное с интересами крупного – и в первую голову крупнейшего, монополистического – капитала…». Ленин. 27.333

«Северсталь» не сдается и готовится отразить удар Запада

Российская металлургия продолжит борьбу за выход на западные рынки

Факты:
Лакшми Миттал предлагал $35,8 млрд наличными и акциями Mittal Steel за 45% акций Arcelor (40 евро, или $45,56 за акцию). Нынешний менеджмент Arcelor остается на своих местах, а Миттал становится сопредседателем совета директоров. Алексей Мордашов предлагал 89,6% акций ОАО «Северсталь» за 25% Arcelor (около $41,9 за акцию). Берет на себя обязательство выставить оферту на выкуп у акционеров компании их долей, если его собственная превысит 33,3%.

Эпопея вокруг Арселора продолжается. Люди, хорошо знающие Мордашова, характеризуют его как человека невероятно настойчивого в достижении поставленных целей. А цель выбрана воистину грандиозная — глобальное господство в металлургии и соответствующие прибыли. Про все перипетии борьбы двух железных гигантов, достойной отдельной главы в Махабхарате сказано уже немало и повторять все это было бы излишним. Сводить суть проблемы только к ставшему яблоком раздора «Арселору» явно не стоит. В конце концов, молодые российские корпорации только-только начали выходить на просторы мировых финансовых джунглей и, рыча совсем уже по-взрослому, требовать своего места под солнцем. На первых порах неизбежно будут синяки, ссадины и раны от «взбучки», устроенной бывалыми местными хищниками. Но опыт - сын ошибок трудных, полученный в первых схватках и потасовках, не пропадет даром.

Какие уроки надо бы извлечь из происшедшего? Хотелось бы выделить несколько моментов.

Надо понимать, что в наше время добиваются успеха в конкурентной борьбе только те корпорации, которые опираются на всю мощь СВОЕГО государства. Поясним. Беспрецедентный успех американского бизнеса в XX веке в немалой степени объясняется абсолютной и полной поддержкой всей государственной машины США, надо признать чрезвычайно целеустремленной. Конгресс США молниеносно вводил поправки, всемерно затрудняющие деятельность иностранных корпораций на своей территории; президенты никогда не стеснялись на дипломатических переговорах изо всех сил отстаивать интересы своих компаний, беззастенчиво выкручивая руки даже самым близким партнерам; любые политические переговоры всегда увязывались с торгово-промышленными преференциями СВОЕМУ бизнесу.

Достаточно, к примеру, почитать мемуары сына Рузвельта о переговорах его отца с Черчиллем в 1941г., когда США, используя безвыходное положение Британии, навязали им соглашение об открытии британских колоний для американской торговли; американская разведка всегда поддерживала американские корпорации, собирая для них по своим каналам самую конфиденциальную информацию о конкурентах и мобилизуя свою разветвленную агентуру для воздействия на политические и предпринимательские круги других стран. Вспомните хотя бы историю со сверхзвуковым европейским пассажирским самолетом «Конкорд», успешно похороненным совместными усилиями ЦРУ, «Боинга» и Госдепартамента США; доминирующие в мире американские СМИ даже в частных сюжетах лоббируют интересы своих компаний как правило в завуалированном виде.

Речь идет о слаженной и четкой работе огромного механизма, аналогов которому пока в мире нет. Это одна из главных составляющих американского успеха. Судя по всему, Миттал оказался неплохим учеником: каждый вечер вся Индия приникала к экранам телевизоров с азартом, сравнимым разве что с футбольными страстями. Вся индийская пресса ставила перипетии борьбы за «Арселор» во главу угла.

Индия твердо решила не упускать свой шанс стать великой металлургической державой и поддержала Миттала по всем направлениям.
Поторопились внести свою лепту и США, роль которых — не допустить Россию на европейский рынок. Как уже стало известно, концерн Mittal Steel в этой сделке консультирует известная инвестиционная фирма, глава которой стал министром финансов США. А ведь это наверняка только верхушка айсберга.

Извлечем ли мы уроки из происшедшего? Сможем ли построить аналогичную машину всеобъемлющей государственной поддержки нашим корпорациям? Сможем ли так же как индусы организовать мощную атаку по всем каналам и заручиться поддержкой сильных союзников?

Думается, сможем. Наступает время новых экономик, на мировую арену выходят новые великие экономические державы — Китай, Индия, Индонезия, Бразилия.. Старая Европа теряет свои позиции и казалось бы вечная доктрина европоцентризма на наших глазах медленно расползается по швам. Ведь сам по себе тот факт, что за европейскую кампанию борются не американские компании, скажем, с германскими, а Россия и Индия — две великие евроазиатские державы, не достоин самой важной оценки?

А когда в недалеком будущем неизбежно обрушится спекулятивно-милитаристская экономика США — разве перед нами не откроются еще небывалые в истории перспективы? Это время близко, и вдумчивые аналитики уже чувствуют ее горячее дыхание. Надо быть готовыми к новому времени, новым условиям и встретить их во всеоружии.

© 2004 - 2010 "ИСТИНА" Кимний Дата изменения: 07.06.2010

© 2004 - 2010 "ИСТИНА" Кимний
Дата изменения: 07.06.2010